Неточные совпадения
Бросила прочь она от себя платок, отдернула налезавшие
на очи длинные волосы косы своей и вся разлилася в жалостных речах, выговаривая их тихим-тихим голосом, подобно когда ветер, поднявшись прекрасным вечером, пробежит вдруг по густой чаще приводного тростника: зашелестят, зазвучат и понесутся вдруг унывно-тонкие звуки, и ловит их с непонятной грустью остановившийся путник, не чуя ни погасающего вечера, ни несущихся веселых песен народа, бредущего от полевых работ и жнив, ни отдаленного тарахтенья где-то проезжающей
телеги.
— Эх, ешь те комары! Расступись! — неистово вскрикивает Миколка,
бросает оглоблю, снова нагибается в
телегу и вытаскивает железный лом. — Берегись! — кричит он и что есть силы огорошивает с размаху свою бедную лошаденку. Удар рухнул; кобыленка зашаталась, осела, хотела было дернуть, но лом снова со всего размаху ложится ей
на спину, и она падает
на землю, точно ей подсекли все четыре ноги разом.
— Да, а ребятишек
бросила дома — они ползают с курами, поросятами, и если нет какой-нибудь дряхлой бабушки дома, то жизнь их каждую минуту висит
на волоске: от злой собаки, от проезжей
телеги, от дождевой лужи… А муж ее бьется тут же, в бороздах
на пашне, или тянется с обозом в трескучий мороз, чтоб добыть хлеба, буквально хлеба — утолить голод с семьей, и, между прочим, внести в контору пять или десять рублей, которые потом приносят вам
на подносе… Вы этого не знаете: «вам дела нет», говорите вы…
Но двигался он, вероятно, очень медленно, потому что 16 семейств не стали дожидаться окончания просеки и отправились в Такойскую долину прямо через тайгу
на вьючных волах и
телегах;
на пути выпал глубокий снег, и они должны были часть
телег бросить, а часть положить
на полозья.
Она собралась к нему
на четвертый день после его посещения. Когда
телега с двумя ее сундуками выехала из слободки в поле, она, обернувшись назад, вдруг почувствовала, что навсегда
бросает место, где прошла темная и тяжелая полоса ее жизни, где началась другая, — полная нового горя и радости, быстро поглощавшая дни.
Смеясь и
бросая отрывистые фразы, торопливо рассаживались, как раньше было уговорено.
На Иванову
телегу, запряженную двумя конями, сели матрос, Соловьев и Петруша, а к Еремею — Саша и Колесников; и знакомый с местами и дорогами Соловьев наскоро повторял...
С версту обе
телеги тряслись вместе, и
на задней
телеге молчали, а спереди, где шел в голове Соловьев, доносился говор и смех. Вдруг передние круто рванули влево, и Соловьев из мрака
бросил...
— Они шли… — говорил он, торопясь и захлебываясь, указывая пальцем
на умирающего попку, — они шли, значит, а она… то есть кошка, значит, как шастнет из-за угла-то… Ну, я и того… камнем… А она… задави ее
телега, как хватит… да бегом, да бегом… А у них уж, глядишь, и глазки закатились и головка
на сторону… Известно, кошка… ни кто другой… Ну, тут я опять камнем… Ей в ногу угодил…
На трех лапах ушла, а их
бросила поперек дорожки… Мы и подняли, значит…
К соседнему двору подошла коренастая, приземистая Мотька с двумя ведрами
на коромысле. Илья поспешно
бросил вожжи в кузов
телеги и рысцою, в болтающихся портах, подбежал к Мотьке.